Молодой человек, вы уже 8 месяцев отвлекаете меня от жизни.

Молодой человек, вы уже 8 месяцев заставляете меня чувствовать себя полной дурой.

Молодой человек, вы слишком...

Молодой человек, я просто...

Давайте как-нибудь постараемся больше не пересекаться.

Иначе это плохо кончится.



Хочу провалиться под землю.

---

Зачем эти встречные полосы?

Любовь- холодное оружие.

Только серая кошка мудра и философски спокойна. Сидит в оконном проёме недостроенного дома с видом хозяйки, словно и не кирпич обледенелый под мягкими лапами, а бархатная подушка.

Друзья влюбляются спешно и безответно, разбрасывают свою нежность по подъездным лестницам.

Забываются в полусотне окурков, полусотне писем, полусотне «не могу».

Все могут. Умереть, чтобы родиться. Влюбиться, чтобы проверить раскрываемость своего парашюта. Забыть, чтобы помнить всю жизнь. Подняться, чтобы все-таки дойти до тупика.

Рассыпчато.

Кофе без кипятка, пожалуйста.

Равнодушно.

Touch me.

Должно помочь.

[оголённое «люблю»]

---

Напиши мне. Пожалуйста. Я не знаю, зачем мне это надо, ты не знаешь тем более.

Ну да. Ну да. Ты даже не поймешь, что это я тебя прошу. А если и... я не отвечу.

Одно слово. С меня хватит "привет" для того, чтобы спокойно встать и выключить комп из розетки.

Ты прочитаешь и усмехнешься. Ты поймешь. И мне не нужно видеть тебя, чтобы знать, что ты скажешь.

[догадливый сукин сын]

Одно слово. Пожалуйста.

---

Ревностно наблюдаю из-под рыжей чёлки, как тянут руки к маленькой чудной книжке.

- Что читаешь?

- Книгу.

- Какую?

- Фиолетовую!

- Дай…

- Не дам!

Не выпущу из рук, пока не дочитаю. Буду прятать под подушку и в карман. Шуршать страницами с забытым упоением. Перечитывать одну и ту же строчку по пять раз, словно напоследок облизывая пальчики. Украдкой, конечно. Как вкусно, как остренько!

Хочу, хочу… Хочу быть укротителем, а скорее, приручителем слова!..

Горсть таланта, пожалуйста. И посвежее… Вооон тот, пожалуйста. Н-нет. Зеленый еще, не созрел…

Смотрю на себя в зеркало- Пьеро без грима, даже рубашка как-то печально стекает своими зелеными клеточками по худеньким плечам, тоненьким рукам… На коленях- фиолетовая книжечка, в которой горсть отборного таланта в каждой строчке…

---

Не_Забава опомнилась. На дневниках новая функция- эпиграф.

Это как коврик перед дверью на этот чердак. Безусловно, кто бы сомневался, Не_Забава бросилась выбирать тряпочку посимпатичнее, но под настроение чуть не забаррикадировала красивостями и дверь, и порог, и крышу.

Остановилась. Осмотрелась.

Ну да. Эпиграф должен показывать общую идею дневника.

О чем это я тут?.. О любви. Конечно.

Пошла вязать коврик.

P.S. Весна. По традиции «Босиком по ветру».

---

Лучшее и самое полезное применение телевизора- в качестве подставки для цветов.

Даже в такой вечер, когда там старая Англия, перестроечная Москва, современный Голливуд, длинноволосый гитарист, оказавшийся при ближайшем рассмотрении участником группы «На-На» (подстава!), длинноволосая же Диана Арбенина, словно из 80х, словно запоет сейчас: «Они танцуют рок-н-ролл под музыку съезжающих крыш», Амалия Гольданская, неуловимо чудесная, чудесно неуловимая, кудряво- наглицериненная.

Даже в такой вечер рука тянется оборвать связь между мной и всей этой компанией.

Когда буду жить самостоятельно, куплю эту штуку в последнюю очередь.

Или не куплю вообще.

---

Я люблю твои

Запутанные волосы, давай

Я позвоню тебе

Еще раз помолчим

Люблю…

Люблю…



Новая Земфира волшебна.

---

"В интересах революции..."

Моя бабушка часто говорила маленькой мне: «Не капризничай, войны ты не видела…» Словно в упрек. Не видела. Живу в относительном мире, хоть и рядом с Чечней.

Но любопытство жадное до прошлого, мне всегда было гораздо интересней то, что было до, чем то, что будет через n лет. Наверное, поэтому предпочитаю фантастике историческую прозу.



Больше всего хочется увидеть насильственную смену эпох, глазами стороннего наблюдателя. Как озлобленные, необразованные плебеи ломали лепнину барских усадеб, рвали портьеры на половые тряпки, жгли, уничтожали, чтобы однажды, окончательно обезумев от крови и кокаина, застрелиться собственным маузером. Как во имя сумасшедшей безыдейной Идеи страной, огромной, могущественной, но уже избитой и разграбленной, правит больной человек с зажатым в кулак рыжеватым лицом. Как нежных, бледных, словно непропеченное тесто, дам сменяют беспринципные, с коротко стриженными затылками гражданки в кожаных куртках с мужского плеча. Как все, что не перевернулось с ног на голову- упало на бок. Как страна терпеливо пережидает гражданскую войну. А гражданская война- это же как голова воевала бы с ногами или правая рука с левой.

А сейчас? «Анархия- мать порядка»,- носит бессмысленный девиз, написанный рукой подростка, на своем кирпичном теле каждый второй дом...

---

Мечтается о вдохновении.

Раздражает, действует на нервы отговорка: «Ах, у меня творческий кризис!..»

Какая пафосная, какая душная фраза, после которой тянет на воздушную прозу, быструю, тающую на ходу, притворно легкую.

Хочу самых-самых слов. Ярких, точных, неожиданных, вкусных.

«Это вкусное слово»,- так говорят знакомые журналисты.

Гурманы.

---

Кошка сидит на подоконнике и нетерпеливо поводит усиками, принюхивается, но, конечно, чувствует лишь запах стекла, бергамота и орехового печенья. А там, за окном, идет снег, крупный, быстрый. Она видит его впервые в жизни, и ей кажется, что с неба сыпятся миллионы упитанных мышей.

---

Восприятие себя через кривое зеркало, так, что не понимается, не принимается, хочется пролезть сквозь игольное ушко, да-да, пролезть вместе со своими мыслями-погремушками, мыслями-аскорбинками, мыслями-рассыпающимся печеньем, и так, чтобы самой- в крошки, в буквы, в штрихи; и чтобы аскорбинки- по углам, паукам читать Бродского, и чтобы печенье- в чай, чтоб на нехватку тепла не жаловалась, и чтобы погремушки- в форточку, чтоб триумф, звездный час, все на них смотрят, замерев, а они звенят счастливо, заливисто хохочут, яркие, шумные, отражаются в сотне зрачков, запоминаются сотней умов, разбиваются- с музыкой, рассыпаются цветным дождем, пластмассовой радугой, и дети подберут, дети бусы себе сделают и браслет на ножку; исполнятся их мечты, вздохну спокойно, оставят меня в покое непокорные мысли, не будут больше разбегаться муравьями по подушке… и я наконец-то высплюсь.

---

Я в своем августе буду пересыпать песок между страниц дневника.

Обрежу отросшие за зиму волосы, они закрыли шею, а пряди сбоку почти достают до подбородка. Практически косы.

И мне станет легче, я стану легче.

Буду сидеть в своем августе, вспоминать загорелые мечты.

Трасса. Ночь. Звезды сверху и сбоку. Это не страшно, если с такими декорациями рушится внутри маленькая Вселенная, разбивается маленькое небо о маленькую землю, под обломками умирает маленькая любовь и тихо зовет на помощь тоненьким голоском. Это не страшно, и домой одной. Теперь уже одной…

Я в своем августе размазываю дождь по щекам и прячусь от падающих с неба слез.

Мне не минорно совсем.

Просто вспомнилось ломкое чувство.

---

Весна- ласточкины крылья.

На дневниках мнения разделились. Одни поздравляют с весной, полные надежды и ожидания чуда. Другие (не дождавшиеся чуда в прошлом) утверждают, что весна- такое же время года, как и прочие, и незачем вообще обвинять сезоны в своих душевных метаниях.

Ну что ж, про себя могу сказать только то, что сначала будет робкое приоткрывание моей двери в мир живых, её резкое захлопывание и приоткрывание вновь. Наконец я распахну окна, постригусь, вечерами перестану жечь свечи и буду включать свет. Согреюсь и верну себе себя.

В город вернется солнце и -после новой луны апреля- теплый ветер, который можно будет ловить всеми дырками на джинсах-) И то, что приносит мне весна- острое, ежесекундное ощущение реальности. И порежешься на этой остроте, и будешь криком через все небо, но не долго. Потому что весна быстрая, а реальность честная.

Это время, когда можно не думать о том, что люди редко встречаются навсегда, зато расстаются навсегда довольно часто…

---

.о том, что за окном.

Хулиганистый ветер сбивает с ног, толкает и дерётся.

За окном всю зиму покачивается, словно палочка невидимого дирижера, сломанная ветка, зацепившаяся за прутья беседки. Да, судя по ее движениям, она дирижирует воздухом. Хорошая веточка.

За окном такой маленький мир... Замерзший и одинокий, как отцепленный от основного состава вагон на запасных рельсах.

Маленький серый мир. Чуть больше того, который поместился бы на дне заварочного чайничка.

Смотрю на него из окна своего огромного внутреннего мира.

Тепло.

---

Доброе утро (?)

Так не хочется куда-то идти…

Слов не хватит, чтобы рассказать, как грязно за окном, как там холодно и грустно. А здесь тепло и лимонно.

Если бы только можно было никуда не идти…

Непушисто.

Глубже прячусь в одеяло.

---

Невыносимо больше, спотыкаясь о свое одиночество, бродить по краям чистого вордовского листа.

Невыносимо больше напрасно мечтать о том, чтобы…

Невыносимо больше думать о невозможности и неисполнимости желаемого.

Невыносимо больше понимать неизбежность происходящего.

Невыносимо больше чертить персональную бесконечность между двумя отрезками времени.

Мне никто никогда не был так нужен, как ты.

Наверное поэтому…

Я продолжаю верить.

Но будущее для меня не предусмотрено. Оно ускользнет полоской света под дверью.

Я успею оглянуться.

---

.голос из сундука.

Всё то немногое, оставшееся до весны нужно пережить и прожить, и прочувствовать, и ничего не упустить. Но так слож…

…и мне необходимо увидеть солнце- задыхаюсь под этим тяжелым небом.

Времена года проходят незаметно. В своих вечно восторженных чувствах, я прозевала депрессивный ноябрь, уставший декабрь и кусающийся январь. В феврале села на белый пунктир дорожной разметки и сказала: «Хватит». Моя персональная пауза затянулась на месяц, я вышла из игры без сохранения, и даже виртуальный мир заперся в четырех стенах: IncrediMail-ICQ-diary.ru-lib.ru. Так же, как внутри меня оказалось заключено большое и светлое.

Февраль под ржавым замком. Я вся в себе. И, как бы это ни перечеркивало образ романтичной мадам, сама себе напоминаю неподъемный бесполезный сундук, сквозь замочную скважину которого можно разглядеть тряпичных кукол.

До весны- 2 дня. А там разберемся.

---

У него было постоянное выражение лица «ну и что?».

У нее было постоянное выражение лица «так тебе и надо!»

Они так и не признались друг другу в своем одиночестве.

---

Будни...

Где-то всю зиму идет снег. А у нас- дождь.

Я лежу которые сутки под оранжевым одеялом и познаю, что же это такое- болеть. Болеть не ради, не из-за, а просто. Просто потому, что злобным вирусам показался слишком оскорбительным мой цветущий вид.

А недавно я пряталась от непогоды в художественном магазине, чудесном месте, пахнущем красками и мелками. Видимо, в глубине моей души живет попугай, и я временами набрасываюсь на всё яркое. И вот теперь у меня есть акриловая радуга и фантазии на тему неумелого ее применения. Во что превратятся окружающие меня вещи- загадка.

А еще сегодня я получила полчаса твоего голоса. Мое счастье можно измерять в минутах и децибелах.

---

Стихи Джима Моррисона притягивают стекающим с каждой строчки пороком и обреченной усмешкой. Читаю, прикусив чайную ложку, вспоминаю голос с нотками болезненности и следами кокаиновых дорожек.

А у самой уже которые сутки состояние блаженного пофигизма и сухих чаинок вместо мыслей. Не думаю ни о чем, как во время затянувшейся медитации.

Она выталкивает меня на балкон, цитирую Масяню ленивым и, как обычно чуть хриплым к вечеру голосом: «пойдем-ка покурим-ка…» Активно жестикулируя, она увлекает меня в идеологический спор о нескромной персоне Че Гевары, а у меня нет сил даже парировать в ответ. В сознании из последних сил ползет еще живая, но уже определенно нездоровая мысль: «Че Бурашка… Че Бурек… Че Модан… Че Снок…» Такое ощущение, что все мысли из меня вытянули, вытряхнули, как шелуху бумажно-подсолнечную из карманов.

Покачиваюсь одурело, стараясь не дышать ядовито-сладким дымом. От переизбытка пустоты хочется затянуть полуторачасовое: «Оооооммммм………»