Amantes- amentes...
Я задыхаюсь, как от клаустрофобии.
Зачем, зачем это кольцо на безымянном пальце, если Она сейчас более, чем в пяти тысячах километров от той квартиры, в которой Он играет блюз Другой, в которой Другая, вызывающе-отталкивающая, от избытка косметики хрустящая, ненастоящая, но дерзко-красивая, как дорогая бижутерия, держит Его мертвой хваткой наманикюренными пальчиками. А Он, без сопротивления устраиваясь под каблуком, благодарно целует переливающиеся драгоценными камушками ручки. В этом городе он становится прежним бездумным юношей с гитарой за спиной и ветром в голове...
Зачем, зачем тогда Она? Эта грубая женщина, вульгарная, резкая, с мужской походкой, прокуренным голосом, неграмотной речью, щедро сдобренной жаргоном и матерщиной. Низкопробная стерва из тех, которая к сорока годам будет сплетничать на лавочке у подъезда, месяцами ходить с облупленным лаком на ногтях какого-нибудь ядреного розового цвета и курить на кухне, рассыпая пепел на ковер…
Да, мне страшно. Это возмущение клаустрофоба, который видит, как кто-то добровольно загоняет себя в узкий-узкий коридор, цепляющий плечи, с потолком, постепенно снижающимся и стремящимся к полу. В конце коридора только темнота и тупик.
Зачем, зачем?!
Зачем, зачем это кольцо на безымянном пальце, если Она сейчас более, чем в пяти тысячах километров от той квартиры, в которой Он играет блюз Другой, в которой Другая, вызывающе-отталкивающая, от избытка косметики хрустящая, ненастоящая, но дерзко-красивая, как дорогая бижутерия, держит Его мертвой хваткой наманикюренными пальчиками. А Он, без сопротивления устраиваясь под каблуком, благодарно целует переливающиеся драгоценными камушками ручки. В этом городе он становится прежним бездумным юношей с гитарой за спиной и ветром в голове...
Зачем, зачем тогда Она? Эта грубая женщина, вульгарная, резкая, с мужской походкой, прокуренным голосом, неграмотной речью, щедро сдобренной жаргоном и матерщиной. Низкопробная стерва из тех, которая к сорока годам будет сплетничать на лавочке у подъезда, месяцами ходить с облупленным лаком на ногтях какого-нибудь ядреного розового цвета и курить на кухне, рассыпая пепел на ковер…
Да, мне страшно. Это возмущение клаустрофоба, который видит, как кто-то добровольно загоняет себя в узкий-узкий коридор, цепляющий плечи, с потолком, постепенно снижающимся и стремящимся к полу. В конце коридора только темнота и тупик.
Зачем, зачем?!
-
-
17.03.2005 в 15:48Прочитайте, не сочтите за труд... Хорошо?
А надумаете ответить - можно и тут...