«И, подпрыгнув, полететь…»

Слишком много ненужных слов, чтобы рассказать о невероятности этого вечера и теплого, совсем весеннего ветра. Чтобы не сбиться, не захромать на штампах и банальных метафорах.

В моем одиночестве сквозняки восторгами от угла до угла необъятного внутреннего мира, через распахнутые окна путешествуют… я счастлива. Я так одиноко счастлива... Ничего не знаю. Во мне нет ни единой мысли- только чувства, потом проблески сознания подкрадываются из-за спины, смутные, блеклые, солнечными зайчиками по утру, размытыми звездами после дождя… знаешь, если бы ты был здесь, ты бы, пожалуй, довольно быстро сбежал от меня. Но я обнимаю небо и стараюсь подпрыгнуть повыше, я- обезумевший от одиночества осколок счастья.

…А потом пишу тебе письма, которые никогда не осмелюсь отправить. Неважно.

У меня весна. Она не заканчивается уже несколько лет.

---

Сначала хотела написать что-то жалобно-вопросительное. Потом- гневно-восклицательное. Потом- невменяемо-декаденское. Потом- горько-кофейное. Потом- болезненно-экзальтированное. И когда опять начала жалеть себя курсивом, подумала: «Мы встретимся однажды. Обязательно встретимся».

И нечего вздыхать от того, что мобильник не подает признаков жизни.

Пришлю Директору воздуха просьбу о порции кислорода.

Никто не понял, о чем это я тут.

Ну и ладно.

---

Мечтается о дожде и тумане. О таком дожде, который остудит мою горячую голову. О таком тумане, который можно пить. О таком дожде, который смоет краску с моих волос, лак- с ногтей, тушь- с ресниц…-в нас столько искусственного-… О таком тумане, в котором можно оглохнуть.

Ловить себя за краешек тени и подвешивать на фонари.

Ненавидеть звуки. Ненавидеть разговоры. Всем. Молчать. На ощупь бродить в тумане и слизывать дождь с любимых губ… А я разрежу этот вечер на выкройки и сошью из него плащ на зависть сказочным звездочетам- с полумесяцем и звездами вместо пуговиц.

Спрячусь в вечернем плаще, в дожде и тумане, и изо всех сил постараюсь ни о чем не думать.

………А потом- стряхнуть с себя раздражение, сцепить зубы и напомнить, что у меня все хорошо, лучше некуда.

---

Стараясь одним глазом читать о брошюровочно-переплетных процессах, другим- смотреть в телевизор на тибетское небо, повторяю про себя Махалакшми. И мне стыдно от того, что я учу какую-то ерунду, что мама читает газетную статью о возвращении пенсионерам льгот, о том, что миллионы людей сейчас занимаются сейчас своими мелочными делами, не задумываясь о высоком…

Ага. Начинается. Предчувствую иньское настроение, уже слышу запах риса и вижу себя, читающую на досуге не Макса Фрая, а многоуважаемую Блаватскую. Чистая пища, чистые мысли, мантры и медитации- мой дух сам решает, когда начинать глючить.

Ничего, завтра я заговорю по-другому. Небось буду приставать на улицах к кришнаитам, с вопросами о пути бхакти и о том, с какой попытки они научились выговаривать «Махабхарата» и «бодхисаттва Авалокитешвара».

Ом мани падме хум.

Пора в Тибет.

---

Не_Забавная ценностная шкала.

Стучится в асю молодой человек. Со словами: «Ты моя судьба!» Не_Забава устраивает проверку, предлагая ответить всего на 3 вопроса.

1. Ты играешь на гитаре?

Ответ вьюноши: «Это такая дурацкая штука со струнами?»

Вопросов 2 и 3 не последовало…

---

Никакой рациональности ни в мыслях, ни в поступках, живу одними чувствами, скоро растворюсь в воздухе…

---

Муж моей сестры слишком часто стал приезжать в гости.

Причем, без сестры.

Муж моей сестры слишком пристально на меня смотрит.

Причем, не скрывает этого.

Муж моей сестры постоянно пытается меня по-дружески приобнять.

Причем, всеми частями тела.

Муж моей сестры одинаково не нужен ни мне, ни моей сестре.

---

Они влекут меня ночной жизнью, кенийским кофе и мальчиками-мажорами.

Не.. по-лу-чить-ся… у них ни-че-го…

«Но где она живет, вечная любовь,

Уж я-то к ней всегда готов…»

---

Ты смешна, девочка…

Я не перестаю тебе удивляться, Не_Забава.

Эй, сколько всего было в твоей жизни? Ну давай, можешь полистать свой дневничок с обтрепанными углами. Можешь посчитать имена и запятые, лишь бы легче стало. И жизнь у тебя замечательно-полосатая.

У кого-то черно-белая, а у тебя красно-оранжево-желто-зелено-голубо-сине-фиолетовая.

Ты и с моста в реку прыгала, ты и под автобус бросалась, ты на концертах тушью умывалась, ты и влюблялась по пять раз на день, ты три месяца в подземном переходе ревела, ты по троллейбусам на рассвете бегала в поисках очередного Его, ты десяток дневников сожгла, ты по жизни в припрыжку, как в классики, ты каждый пустяк всерьез воспринимаешь, из мухи слона делаешь, а слона вообще никогда не заметишь, ты что ни сделаешь- глупость, что ни скажешь- чушь… Да у тебя же каждый выход из дома- приключение напополам с цирковым представлением.

Ну и чего ты тут сидишь, ногти грызешь?! Чего страшности всякие думаешь? Чего распереживалась, расстроилась, расплакалась…

Ты смешна, смешна и недальновидна.

Скушай ириску и успокойся.

---

Жизнь моя- трагикомедия… О, как ты пафосна… Но что поделать? Загримируйте в бледное с черным, веер и розу- шипами в ладонь, будем смотреть кино без титров.

Подружка Чарли Чаплина сегодня не в настроении. Она влюблена, безмерно печальна и горько усмехается над своими преувеличенными вздохами; задумчиво обкусывает с розы шипы и глотает… Что не сделаешь ради искусства. Искусства жить…

---

Поцелую тебя в сердце...

---

Я сделала открытие: препод, вероятно, думал, что весь семестр мы учили его современный русский язык.

Больше 30 билетов за 2 дня...

Я счастлива

---

Удивительно, но очень хочется, чтобы приехал брат.

Рассказывал бы опять какие-нибудь глупости про верблюдов и шакалов, обязательно сказал бы, что гордится мной, и все сразу стало бы легко и понятно. Вот брат. Он мой. Он меня любит.

Но… не приедет. Не мой. И эта женщина, его жена, наверное, курит сейчас на их кухне и рассказывает пошлые анекдоты.

Я не знаю, о чем он думает. Но хочется верить, что он хотя бы вообще думает и рядом с ней еще не разучился это делать.

---

О чем думают студенты, сидя на экзамене перед преподом?.. Вот он поглядывает выжидающе, уже бодренько подсказывает: «Ну… Начинайте…»

Я смотрю в его глаза… нет… на стекла его очков. Внимательно, вглядываясь в каждое микроскопическое пятнышко, чувствуя, как моя правая бровь приподнимается в презрительном изгибе…

«Редакционно-издательский корпус»- читает он мой билет. И чего-то ждет. Ах, да, ответа…

И всё не так. А мне сидеть жестко, некуда положить локти, чётки уже горячие, ботинки застревают между стулом и партой, неудобно, неудобно… Очки у него слишком грязные, потолок слишком серый, доска слишком зеленая, мел слишком рассыпчатый, в коридоре слишком громко топают, надпись на парте слишком корявая, мысли у меня слишком посторонние.

Да, да, несвоевременные мысли: темный профиль на фоне окна, кончики пальцев- легко прикасаться губами, замирать, забывая поцеловать. Нежность… Я как пористый шоколад, тающий от твоего тепла.

А у препода наивные, детские глаза. И очки совсем не грязные. Надпись на парте добрая и печальная, а в коридоре ходят на цыпочках…

---

Стоит выйти из дома чуть раньше, чтобы увидеть красивого женатого соседа.

Стоит выйти из дома на час раньше, чтобы увидеть невозможно красивого, невозможно женатого соседа. И у этого невозможного волосы по плечи и взгляд человека, отлично знающего о своей невозможности. Он невозможно легкой походкой идет к машине, и иногда улыбается мне, когда у меня не получается скрыть невыносимое восхищение от невозможности его внешности.

Стоит выйти из дома вовремя, чтобы увидеть сначала идущего на встречу ушастого парня, а потом- нескладного длинноносого.

Стоит выйти из дома чуть позже, чтобы увидеть кудрявого парня с гитарой за спиной и сигаретой в зубах. И за это деревянно-струнное чудо можно простить ему и кудрявость, и сигарету.

А все-таки, последнее время мне совсем не хочется выходить из дома.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Это ужасно. Молчу. Да. Надо молчать. Не говорить об этом как можно дольше. Закрываю рот руками, но слова слишком важные- не желают проглатываться.

Нехорошо это, ох, нехорошо. Ибо грозит разродиться в самый неподходящий момент пылким монологом… не к месту и не ко времени.

Замалчиваю, недоговариваю, многоточиями после каждого подчинительного союза, играю в опасные игры с собственной болтливостью…и чувствами.

Палец к губам. Тссс… Не говори, Даша, не надо. Ему же нечего будет на это ответить…

---

Я пишу «ты мне нужен» и впервые у меня не просят объяснить значение этого словосочетания и то, что я хотела им сказать.

---

Будни.

- Ох, как я бессмысленно-наивна… Зацик-цик-цикленна. На двух противоположных чувствах. Я болею непониманием. Уложи меня спать, спой колыбельную и закрой мои глаза своей рукой… Больше мне ничего не поможет.

- Звонит некто. Я бы даже сказала, «кто-то», но так как он скорее «никто», чем «кто-то», то пусть лучше будет «некто» ибо по смыслу ближе. И между делом называет меня… «рыбка». Мое воспаленное повышенной температурой сознание злится и цепляется за это слово, и я перебиваю: «Какой рыбкой ты меня представляешь? Вареной или жареной? А может копченой?! Селедкой? Щукой?» Да, раздражительно, раздразнительно. Как говорится, «и больше я его не видела».

- Прошу невозможного. В принципе, вполне возможного и осуществимого, но ведь ненужного никому, кроме меня. Прошу ненужно-возможного, криком под не крашенными ресницами… я хочу тепла. Я хочу твоего тепла.

---

Она говорит мне: «Я не хочу жить! Я ненавижу жизнь!», показывает шрам на запястье, который хочется тут же закрыть своей рукой.

Подарить ей чуть-чуть тепла, чтобы не плескались в полных боли глазах три кита, на которых держится сейчас вся ее жизнь: предательство, страдание, ненависть.

Обнять, повести за руку как первоклашку учиться жить заново. Не мне бы учить, да никого больше нет…

Ну вот смотри, наша жизнь перед тобой- тетрадь в клеточку. Смотри сколько глупостей ты сюда написала. Куча ошибок, хоть «двойку» ставь. Помнишь, что нужно делать? Аккуратно зачеркнуть и исправить. Ну а если совсем невмоготу работу над ошибками делать- вырви лист и пиши заново. Tabula rasa. Это еще сложнее. Не спорю. И не мне тебя учить.

Смотри. Улыбка- это полукруг. Когда тебе улыбнутся в ответ- круг завершится. Получилось солнце. Чувствуешь тепло? Ты согреваешься, тебе уже лучше. Жила бы я в древние времена, вместо языческого культа придумала бы культ улыбок, ей богу. Солнце-улыбка. Солнце- тепло. Будем друг для друга батареей и батарейкой-)

Бедная, бедная, бормочет что-то в чашку, чай разглядывает. Не рассказать мне ей. Не рассказать, как хорошо бывает. Как в лесу после дождя каждая капля отражает закатное солнце, как вспыхивает божественным огнем всякое дерево. Как ночью на море лунная дорожка подбегает прямо к ногам, и пойдешь, конечно, поскользнешься, воды наглотаешься, лунного света. Как пахнет ветер на рассвете. Как карабкаешься по скользкой глине в гору, а потом отмываешь руки в кристально чистом роднике. Как вдруг в толпе встречаешь чей-то взгляд и понимаешь… Как бежишь под дождем и кричишь от восторга. Как просыпаешься утром, и в окно заглядывает новый день… Как лежишь в теплой траве, жмуришься на солнце и думаешь: «Чудо… Волшебство…»

Не рассказать… путаюсь. Сбиваюсь. Не делай глупостей, в твоей тетради еще слишком много чистых листов…