***
Неприкаянная. Мир в ожидании чего-то важного сжался до размеров мигрени. Я все жду, что утром вдруг на место станет та пружина, благодаря которой распрямляются крылья, но утро наступает, а вместе с ним и мигрень.
***
Я читаю глупый детектив на японском. Мой словарный запас значительно пополнился, теперь я знаю, как на языке самураев и Огури Сюна будет "цианистый калий", "вскрытие", "морг", "место преступления" и прочие необходимые в быту вещи.
У меня японский язык – синоним мизантропии. Как только я закрываю двери – открываю книги. И нет лучшего занятия для того, чтобы скоротать бездну одиночества, чем разглядывание до бессонницы вертикальной прозы.
***
В новостях Патриарх перечисляет: Господи, помоги здесь, помоги там, дай нам сил, дай нам то, дай нам сё.
Хоть бы кто сказал: Господи, просто посмотри на нас, посмотри, чему мы уже научились. А мы сами все сделаем.
***
Неприкаянная. Когда-то Анаис Нин написала дневник внутреннего мира женщины объемом в 30 тысяч страниц. Я удивлялась: к чему столько мелкого шрифта? Ошибалась, короче нельзя. У каждой мигрени собственное имя, ни одна меланхолия не повторяет другую, и пропустить страницы совершенно невозможно. И вера в завтрашнее утро, которое непременно поможет расправить крылья, - сноской петитом по окончании каждой главы.
***
Ave Maria,
今もあなたの声はきこえる
やさしく目をとじた
眠るむくろに深くひびけ
届かせて天寿にかんきを
Santa Maria…