Перечитываю Ричарда Баха, «Мост через вечность». Теплая современная сказка, после которой начинаешь замечать вещи, на которые раньше не обращала внимания. Сохраняет удивительное ощущение чуда где-то рядом, в которое начинаешь верить. Не сомневаюсь, все ожидания оправдываются. Достаточно только поверить. И привыкнуть к мысли, что чудеса случаются- тогда от них точно не отвертеться!-)



-- Порой нам кажется, что не осталось на земле ни одного дракона. Ни одного храброго рыцаря, ни единой принцессы, пробирающейся тайными лесными тропами, очаровывая своей улыбкой бабочек и оленей. Нам кажется, что наш век отделяет от тех сказочных времен какая-то

граница, и в нем нет места приключениям. Судьба... эта дорога, простирающаяся за горизонт... призраки пронеслись по ней в далеком прошлом и скрылись из виду... Как замечательно, что это не так! Принцессы, рыцари, драконы, очарованность, тайны и приключения... они не просто рядом с нами, здесь и сейчас, - ничего другого и не было никогда на земле!

-- Каждый день - уверенность, что сегодня - тот-самый-день, и каждый

день - ошибка!

-- Когда закрывается одна дверь, другая - отворяется.

-- Самые продвинутые из людей, - подумал я, - оказываются самыми

одинокими! Может быть, у совершенных нет родных душ потому, что они переросли

все человеческие потребности?

-- То, что очаровывает нас, также ведет и защищает. Страстная одержимость чем-нибудь, что мы любим - парусами, самолетами, идеями - и неудержимый магический поток прокладывает нам путь, вперед, низводя до нуля значительность правил, здравый смысл и разногласия, перенося нас через глубочайшие ущелья различий во мнениях.

Без силы этой любви , мы становимся лодками, увязшими в штиле на море беспросветой скуки, а это смертельно...

-- Ни одно желание не дается тебе отдельно от силы, позволяющей его осущестивить.

-- В кино, когда звонят и на том конце вешают трубку, слышны сигналы

"занято". Но в жизни, когда на том конце вешают трубку, телефон просто

хранит тишину. Жуткую тишину. Мы стоим там и слушаем ее долгое время.

---

Будни

– Вечер рассыпался звездами. Опять совралось, что все будет хорошо. Опять поверилось.

- Книги-осень в старых рыжих обложках и с желтыми листьями, тяжелые, строгие, прошедшие сквозь века- Классика.

- Бессмысленное брожение по кончикам нервов. Пощекотать. Напоить кофе. Нервная система из стадии косметического ремонта плавно перешла в состояние реставрации. Выражение «кирпич» на лице.

- Старичок- журфак. Облезлый, потрепанный, обсыпающийся и разваливающийся. Но атмосфера-то какая! Что-то очень необычное. Странные люди в коридорах, экстравагантные в своем стиле. Всюду приклееные к стенам альбомные листы со странными надписями не-к-месту и рисунками не-по-поводу… Очень уютное и любопытное место.

- Мечты в сумерках, когда тени от фонарей замысловато переплетаются, складываясь в картины будущего. Мечты о необходимом, о вечном, о нетленном...

---

Истории, рассказанные призраками

Рассказ 3. У нее нет видимой оболочки. Она- тень. Она скользит по вечно холодным стенам подземелий, распугивая летучих мышей. При жизни она была жизнерадостной, легкомысленной красоткой. Танцующая походка, великлолепная фигура, черные как смоль кудри и выразительные испанские глаза. Да, она была чрезвычайно хороша собой и так же ветрена. Но так же молодая женщина была добра и верна своему любимому мужу… Последние часы ее жизни прошли в мрачном, темном и сыром подземелье. Слабый свет от свеч обрисовывает очертания орудий пыток, освещал сидящих за столом монахов. Полураздетая, измученная, она в отчаянии кричит, показывая пальцем на кресты членов каталического трибунала: «Да смотрите же, я ведь тоже ношу крест! Я верую в Бога, я чиста перед ним!..» Равнодушные взгляды инквизиторов даже не останавливаются на женщине, ведь служители Господа устали. Сегодня они приговорили «к смерти милосердной, без пролития крови»- сожжению- пятерых еретиков. Несчастная сначала отрицает свою вину, потом молит о пощаде, но после очередного общения с палачом и пыткой колесом, она, потерявшая разум от боли, подтверждает все: «Да… я летала на метле… Да, я собиралась в другими ведьмами на шабаш… да.. да…я наколдовала вчерашний град, уничтоживший весь урожай… да… я заставила чарами мужа украсть у соседей свинью… да… да… да…» Она пришла в себя только на костре, привязанная вместе с двумя другими «ведьмами». Подняв воспаленные глаза, она увидела в первом ряду толпы своего мужа, на руках у которого сидел их трехлетний сынишка. Рядом стояли стражники. Они били мужчину древками копий под ребра и поворачивали кудрявую голову малыша к костру: «Смотрите, как казнят ведьму! Смотрите, как заботится о вас Церковь!» Огонь моментально поднялся с бревен на ее платье, вспыхнули волосы, горящую страницу еретической книги ветром бросило ей прямо на лицо… Из крика других приговоренных женщин и гула толпы, она слышала лишь срывающийся плач сына и собственное имя, которое выкрикивал ее муж.

Она надеялась, что когда ее семья перейдет в царство мертвых, они соединятся вновь… Но все получилось иначе. Она знала, что сына ее в тот же вечер мальчишки до смерти забили камнями как сына ведьмы. Муж, похоронив ребенка, утопился. Но она никогда больше не видела их… Годами она ходила по мрачным подземельям, по камерам, где измученные пытками люди ждали смерти. Те, кто уже находился на грани между жизнью и смертью видели на стене тень женщины с длинными волосыми, а потом чувствовали на своих губах холодную воду, облегчающую боль. Она поила их росой, ветер ее кудрей давал успокоение сжигаемым лихорадкой, ласковый шепот рассказывал, что умирать не страшно, что скоро им станет легче… А когда палачь склонялся с раскаленными щипцами над очередной жертвой, он часто видел на стене напротив тень красивой фигуры со скрещенными над головой руками и слышал яростные проклятия…

---

Истории, рассказанные призраками

Рассказ 2. Надменный взгляд, высокая, статная фигура, черные волосы до плеч и глаза-льдинки. При жизни у него была прекрасная внешность и безобразная душа. Его красивое лицо с женственными чертами заострила жестокость, безлунная ночь пролегла в складке между бровей, горечь застыла на идеальном изгибе губ. Порочность в темных глазах магнитом притягивало к нему девушек. Они мотыльками кружились над его пламенем в своем последнем танце. Кто-то в секунду сгора дотла, кто-то лишался крыла и разбивался об острые камни пропасти. Никого не пощадила тьма его глаз… Он разрешал себя любить, виртуозно распоряжаясь женскими судьбами, и каждую рано или поздно прогонял прочь усталым жестом бледной руки с тонкими холодными пальцами. Ни одна из покоренных им девушек не смогла дальше жить… Но однажды он встретил её. Рубиновые волосы горели закатом, глаза полыхали адским огнем, острые шпильки уверенно несли ее совершенное тело в будущее. Она пришла в этот мир, чтобы завоевать его, чтобы получить все, что захочет. Она не привыкла слышать отказ, и все ее желания исполнялись мгновенно. Надменный безумно красивый парень еще сильнее разжег костер ее страсти, обжигая ее саму и все вокруг. Она была порочным совершенством, но он не способен был любить. Она кружилась в водовороте собственных чувств, не сомневаясь, что ее возлюбленный испытывает такие же эмоции… Когда последовал неминуемый усталый жест и презрительная улыбка искривила губы парня, обман раскрылся… Она рвала и метала!.. А потом, не в силах выносить его усмешки, она озлобленно впилась в его губы, и он почувствовал во рту вкус собственной крови, которая оказалась ядом гадюки. Он захлебывался отравой, но она не хотела ждать, она хотела, чтобы он сгорел в секунду, так же, как все те несчастные мотыльки. Она вонзила ему в сердце свою шпильку, и из груди его посыпался лед… После смерти он был обречен вечно брести в бескрайней бездушной пустыне с черым как сажа песком…

---

Истории, рассказанные призраками

Рассказ 1. У нее тонкая фигурка и яркие глаза с золотыми зрачками. Худенькая девушка еще при жизни была полупрозрачной, а перейдя в мир призраков, практически растворилась в воздухе, напоминая о себе лишь теплым ветерком своих длинных, до пят, волос. Когда она жила среди нас, ее мало кто замечал. Печальный, тихий взгляд терялся в пестроцветии окружающего ее мира, мечтательный голос полушепотом терялся, оставался неуслышанным за жизнерадостными возгласами ее сестры, удивительная для нашего мира доброта играла с ней злую шутку- ей пользовались, над ней насмехались, ее отвергали. Она любила. Она любила жизнь, мир, который ее окружал, ветреную сестру, друзей, которые были вовсе не друзья, придуманного принца, которому не суждено было воплотиться в жизнь. Она стремилась каждого сделать счастливее, но люди не хотели принимать счастья, им уютнее было в собственных мрачных мыслях. Она умерла летом. Чудесный солнечный день ненавязчиво даже самых хмурых людей заставил поверить в сказку и улыбнуться, глядя в синеву неба. Она умерла среди тысячи полевых цветов, в целом океане ярких красок и невероятных запахов. Она жмурилась от счастья, и ей хотелось кричать на весь свет так, чтобы все-все услышали ее крик: «Люди! Оглянитесь вокруг! Посмотрите, как прекрасен наш мир, как же все-таки хочется жить!» Жить, жить, жить! Больше всего ей хотелось жить в этот момент, жить вечно, жить в такой удивительной стране, в таком родном городе, с такой замечательной сестрой и такими любящими родителями! Жить в окружении счастья и любви. И она умерла. Исчезновения тихого человечка заметили не сразу. Родители с сестрой всплакнули, положили на могилу букет полевых цветов- тех самых, среди которых со счастливой улыбкой и удивлением в широко распахнутые глазах умерла худенькая девушка- и больше не приходили на старое кладбище. Жизнь без нее текла так же, как и с ней, вот только часто не хватало того маленького счастья, которое она любила дарить.

Практически невидимое привидение не исчезает с рассветом. Ее золотые зрачки нет-нет, да и мелькнут в толпе, которые внимательные прохожие принимают за солнечные блики. Она по-прежнему дарит счастье, бережно согревая ее в ладонях, вкладывая в него частичку своей души, солнечного света и мерцания звезд. И если вы когда-нибудь почувствуете ласковое прикосновение ее длинных волос и вспыхнут вдруг в воздухе солнечные блики, примите дар худенькой девушки без раздумий и ни в коем случае не прячьтесь от счастья- от этого ее прозрачные глаза наполняются алыми слезами и привидение тихо плачет среди тысячи полевых цветов…

---

На темных ресницах медленно таяли сновидения. За окном осторожно и печально падал снег. Предутреннее зимнее небо было черно, как в полночь, и только ветер изменил свое направление. В соседнем доме вздрагивали сжатые ладони, губы сливались в божественном танце, глаза вспыхивали электрическими зарядами. На соседней улице в бокал с бардовым вином капали слезы, в тот же момент поглощенные таинственной темнотой на дне. Тонкие бледные пальцы обхватили лохматую голову и искали забытья. В соседнем районе с горячего от пальцев лезвия текла густая алая кровь, обжигая кожу, лаская зрение, усмиряя жизнь. На другом конце страны маяк пытался прорезать плотный туман над морем золотым светом- лучше солнца. На другом конце Млечного пути навсегда погасла камета, оставив после себя каменные осколки и космический ветер. На другом конце Вселенной медленно вращалась вокруг своей оси Другая планета, греясь Другим солнцем. В Другой стране, в царившей ночной прохладе таяли сновидения, вздрагивали сжатые ладони, сливались в божественном танце губы; капали слезы в бокал бардового нектара; с мерцающего холодной звездой лезвия текла кровь, навсегда покидая тело; маяк разгонял свинцовый туман…

---

Странная у меня последнее время жизнь какая-то. Нет, конечно, она у меня всегда странная, но по-другому. Хорошо, загруженность «важными делами» у меня сейчас небольшая. Настроение слегка шатающееся, как весы, вот-вот достигнущие равновесия. Краснодарская зима, видимо, решила прекратить притворяться, и на улице солнце, весенний ветер и прогулки в легкой куртке. Так в чем же дело-то? Внутренний голос, подлец, что-то там нашептывает, мысли лезут скользкие и неоднозначные. Варится пятая чашка капуччино, вкусного до зажмурившихся от счастья глаз, и ноги сами собой проскальзывают под тяжелое одеяло. Какая-то я амёбная стала… Пошла спать, не буду бороцца со слабостями Тьфу, изыди…

---

Мой Он

Я знаю; я верю; я чувствую тебя. С каждым вдохом, с каждым движением ресниц, с каждой новой мыслью. В отдельных линиях рисунков Ветры я узнаю тебя- в неточных штрихах. Когда я думаю о тебе, каждый раз как будто вспоминаю. Как будто были мы уже вместе, и предстоит встреча спустя тысячи лет. Всё напоминает мне о тебе, подготавливая к неизвестному пока еще будущему. Ночной дождь за окном внезапно оборачивается твоим шепотом, дыхание ветерка- шелком твоих волос, море рассказывает мне об оттенках твоих глаз… Я так хорошо знаю тебя, что встреча останется обычной формальностью, знакомство- ненужной нам обоим проверкой, потому что первый взгляд, первый миг уже безошибочно скажет мне- это ТЫ. Ты, тот, которого я ждала и продолжаю ждать. И каждую ночь, за секунду до того, как провалиться в сон, мое сознание вспыхивает ярким светом и я вижу твой темный профиль на фоне белого неба в окне… а наутро знакомое лицо стирается из памяти, растекается в сознании акварелью, оставляя мне шанс лишь угадывать тебя в неточных штрихах рисунков Ветры…

---

Я хочу, чтобы на город опустился туман. Бледным облаком накрыл бы крышы, медленно стек по кирпичным стенам на тротуар, застыл над остывшей за зиму землей. Я растворилась бы в легком дыхании тумана, и все, посмотрев мне вслед, сказали бы: «Девушка-загадка…» Я спряталась бы в нем, как под пуховым одеялом. Устала? Нет. Слабая? Нет. Бегу от себя? Нет. Надоело просто.

Я хочу, чтобы туман опустился на обнаженные ветки в лесополосе на окраине. Чтобы он парил, едва касаясь молчаливой глубины пруда, прячась в камышах. Я хочу, чтобы туманная простыня закрыла внутренний двор школы, который я вижу каждый день, на каждой перемене, 10 лет- вечность.

И тогда я с путающимися вязаными мыслями выбежала бы на встречу своему миру, легко и свободно. И забраться на крышу- никакого труда. Легко и свободно. И раскинуть руки, проворными пальцами держа лепестки плотного воздуха. И отталкиваться от обыденности смелым прыжком… И лететь над городом, поглощенным туманом, меланхоличной дикой птицей, лететь, взмахивая широко руками, плыть, обтекаемой белоснежной чистотой в невидимые безопасные заросли невесомости…

---

Мама сегодня очень хитрым способом пыталась выудить у меня подробности моей личной жизни. Хвалю за то,что способ был оригинальным, ругаю за то, что она опоздала с откровениями… Лет эдак на десять… Когда я резко сказала, что не вижу смысла с ней делиться своими переживаниями, она обиженно ответила: «Я тебе никто! Только чтоб обед готовить и убирать!» Удивила. Неужели она думала, что она для меня КТО-ТО?! Мы ведь чужие люди! И тем более, обед готовит и убирает явно не она…. Обидно, что у меня нет нормальных отношений с матерью. Нет никаких отношений.

---

Дымящаяся чашка, бессмысленно и безрезультатно пытающаяся согреть темную и холодную душу, теплый от рук мобильник, обменивающийся смс-ками- повод для улыбки. Осторожный дождь в стекла- на огонёк. Мягкая шерсть пекинеса в ногах- для тепла. Убегающие от меня часы- на перегонки. Одиночество напротив- глаза в глаза. "Обычный вечер, обычный дом..."

---

Мое веское слово о Властелине колец-3.

Садилась я за клаву с твердым намерением написать более-менее толковую рецензию, но одно воспоминание о фильме поднимает во мне такую бурю восторга, что становится понятно- объективной и трезвой оценка не будет. Для этого мне надо еще минимум пару раз посмотреть Возвращение короля, дать эмоциям успокоится и аргументировать своё веское «СУПЕР!!!» А пока кричу «Супер!!!» просто так, в полной эйфории, и прыгаю до потолка. Один из примеров того, какое сильное впечатление произвел на меня фильм: пока я дошла до дома, джинсы были грязные до колен- я так углубилась в свои мысли о фильме, что не заметила, как шлепаю по лужам. Где-то в середине сеанса, я пообещала дать в морду друзьям, утверждающим, что фильм затянут, спецэффекты зря понапиханы и вообще, аЦтой полный, а так же журналистам, понаписавшим идиотские рецензии с едкими замечаниями… ВК-3 выше всяких похвал. Причем, он оказался, не в пример 2-й части, очень близким к тексту. Приятно удивило.

Есть всего одна претензия- очень мало Леголаса!!!! Эльфийский принц был для большинства главным героем, поэтому его надо было показывать чаще и крупным планом в разных ракурсах. Эх, дали б мне Леголасика! Я б это колечко с ним напару играючи донесла до Ородруина без всяких там Арагорнов и прочих Пендальфов. Я б всю дорогу ему расчесывала волосы и заплетала косички. А потом мы бы уплыли за море в каюте-люкс для молодоженов и жили долго и счастливо. А чтобы популяция эльфов не обеднела от потери Арвэн, выбравшей путь смертных, я так и быть, в качестве огромного одолжения и только из любви к всеобщему равновесию, стала бессмертной. Тогда у нашей сказки был бы другой конец: «И они жили вечно и счастливо». Аминь.

---

Уникальная все-таки у нас страна. «Там Новый год два раза в год…» Народ русский до праздников охочь! Как же он их любит!.. В одной стране мира целых два новых года, причем один носит парадоксальное исключающее само себя название «старый новый». Мы отмечаем новый год по двум стилям, а если бы ввели еще пару-тройку, широта русской души приняла бы их всех! Вчера был какой-то там новый год по восточному календарю, 7 февраля население бурно отметит китайский кажеца новый год… не_по-ни-ма-ю…это только из-за того, что люди не хотят работать? Тем более, спад трудоспособности легко объяснить празднованием очередного «нового», шеф всегда поймет. Он ведь тоже любит «новые и старые новые». Не будет у России светлого будущего. Не будет и все. Потому что «три источника», воспетые Крематорием, «тунеядство, пьянство, блядство» приемлемы для наших немногочисленных рок-музыкантов, а не для большинства населения. Банально до тошноты, когда мой ровесник с гордостью рассказывает, как он нажрался огненной до поросячьего визга. Предмет гордости. Пьянство, возведенное в национальную идею. А что? Очень удобно! Бороться с ним не можем и не хотим, а возвести в культ и всё- проблемы нет. Не было у России светлого будущего, и не будет. Так и проблуждаем в сумерках. «Тунеядство, пьянство, блядство…»

---

Нашедшая Истину.

Море загорелось рассветом, запело чайками, заиграло сонными еще солнечными лучикам, воздушно-прозрачными и мимолетными как взгляд. Ветер обвивал черным полотном длинной готической юбки тонкие изящные щиколотки, путался в волосах, шептал ласково в уши, целовал тронутые улыбкой губы. Песок периной стелился под ступнями, сохранял на своем золотом теле следы босых ног, чтобы путница не потерялась в своих мечтах и, оглянувшись нечаянно назад, увидела следы и вспомнила: «Ах, да… мне ведь возвращаться туда…» Она ступила на берег. Тут же волна подобострастно подбежала к ее изящным ступням и почтительно замерла на расстоянии шага. Девушка зашла по пояс в воду, с каждым движением ощущая утреннюю прохладу, шелк морской влаги, обволакивающей ноги, брызги, падавшие нежнейшими лепестками на обнаженные плечи. Она разводила воду руками, создавая свои течения, подчиняя себе стихию, ловила в ладони морскую пену, время от времени слизывала с губ соленые капли. Слёзы моря. Слёзы. Море.

Путница не читала философов. Она не доверяла чужим мыслям, которые всегда были слишком вычурными, слишком плоскими, слишком надуманными, слишком нереальными. Она не верила мудрецам, проживавших свою жизнь впустую в отшельничестве и познававших таким образом Истину. Она не одобряла беззаботных шутов, которые выкрикивали свой девиз: «Бери от жизни всё! Проживай каждый свой день так, как будто он у тебя последний!» и считавших, что в этом Истина. Она колючим смехом смеялась над теми, кто считал, что Истину нельзя искать вовсе, нужно просто жить и не думать ни о чем, тогда меньше проблем. Эта путница просто приезжала сюда и, глядя в отражение бесконечного, как Вселенная, неба в соленой, как слёзы, воде; подбрасывая в воздух глоток капель и создавая тем самым в своих ладонях радугу; разрешая мыслям свободно течь в любом направлении, она каждый раз прикасалась жарким дыханием к Истине…

---

А в Краснодаре Крещенские морозы. С +15 температура опустилась до +10. Холодает

---

Пропало вдохновение и даже слабые намеки на него. Как и полагается по закону подлости, одновременно с этим пришло неимоверное желание сотворить что-нибудь такое эдакое, чтобы все всплеснули руками и воскликнули:"О, пряник, да ты просто супер! Да ты смотри, какие гениальные вещи можешь делать!"



Гадала в крещенский вечер на Библии: стр 88, строчка 12. Получилось:"Я- Господь, Бог ваш!"

---

Просто у ангела выходной...

Шурша крыльями, ангел опустился на черепичную крышу. Задрав белоснежную тогу, сел, по-турецки скрестив ноги, и достал из кармана пачку сигарет. Со вкусом затянувшись, он блаженно зажмурился. Белые лепестки дыма путались в золотых волосах ангела, пепел оседал на перьях. Жадно дыша табаком, он мечтательно смотрел на город.

- Счастливые люди,- пробормотал он,- Не то, что там,- ангел поднял глаза к небу и махнул в досаде рукой.

Щелчком отправив окурок за край крыши, он по-стариковски вздохнул и воскликнул:

- Эх, жизнь моя пропащая! Когда еще выходной выдастся!

И, воровски оглядываясь, вытащил из запазухи чекушку "СмирноFF". Ангел отвинтил крышку и одним глотком осушил ёмкость... Задумался, опершись подбородком на сплетенные пальцы, икнул и, видимо, придумав что-то, разулыбался. Он вскочил на ноги и хлопнул в ладоши. Тут же в воздухе материализовалась золотая арфа, слепящая отражавшемся от ее поверхности солнцем. Небесное создание, зажав новую сигарету в уголке рта, провело пальцами по струнам, создавая в божественную мелодию. Но тут у ангела окончательно сорвало крышу и он, брынча по золотым струнам гитарным боем, чистым и поистине ангельским голосом запел:

- Комбат, батяня, батяня, комбат! За нами Россия, Москва и Арбат...

По мере усиления опьянения и, как результат, громкости голоса, ангел перестал попадать в ноты и фальшивил каждый звук. Арфа мучительно стонала...

Но вот солнце незаметно опустилось за горизонт, и город шелковым одеялом накрыл сумрак. Часто моргая покрасневшими глазами, ангел хлопнул в ладоши еще раз. Арфа испарилась. Торопливо отряхивая с крыльев пепел, ангел собирал носками сандалий в кучку окурки и, не выдержавшие насилия, порвавшиеся струны. Бросив исполненный печали последний взгляд на полюбившуюся черепицу, он с трудом влез на парапет. Оттолкнувшись, ангел взлетел и по кривой, с трудом удерживая равновесие, воспарил к облакам.

---

"Ежик сказал Медвежонку:

- Как все-таки хорошо, что мы друг у друга есть!

Медвежонок кивнул.

- Ты только представь себе: меня нет, ты сидишь один и поговорить не с кем.

- А ты где?

- А меня нет.

- Так не бывает, - сказал Медвежонок.

- Я тоже так думаю, - сказал Ежик. - Но вдруг вот - меня совсем нет. Ты один.

- Что ты ко мне пристал? - рассердился Медвежонок. - Если тебя нет, то и меня нет. Понял?"(с)

Самая добрая в мире сказка...

---

Ты подошел к затухающему костру и присел возле него, вспоминая события прошедшей ночи. Под шепот погибающих углей, поцелуи по щекам первых рассветных лучей, песни ветра, ты будешь откидывать ловким движением длинную, падающую на глаза челку и улыбаться... Ты вспоминал ее счастливую улыбку, когда вы нашли эту глухую поляну и поставили палатку... Вы развели костер и до поздней ночи пели песни под твою гитару. Она сладкой патокой таяла у тебя на плече, растворяясь в музыке серебристых струн... по капле, до капли... в ее глазах отражались языки пламени от костра и расширенные зрачки уверяли:"Я твоя... твоя... твоя..." Она любила тебя. А дальше... твои поцелуи были жарче воздуха, наполненного искрами вокруг костра, твои руки были опасны как наркотик- к ним быстро привыкаешь, от них невозможно отвыкнуть... Твоя любовь была безжалостная, стремительная, звериная, безумная... Это была лихорадка... нежность? ласковый шепот? теплые признания? ты не способен на это. Нет, твоя душа не холодная, она ледяная! Девушка сошла с ума в эту ночь... Она ломала себе ногти, чтобы не смотреть в твои проклятые глаза... Но ты хотел получить от нее все... по капле... до капли... ты лизнул ее в шею, вызвав дрожащую улыбку и стремительнее змеи прокусил кожу. Ее кровь была последним тебе подарком, и она отдала тебе ее всю... по капле... до капли...

---

Он с равнодушием смотрел на окружающие его вещи, предметы, на эту бессмысленную толкотню у входа. Ему было абсолютно наплевать на то, что скажут про него другие. Среди всех этих людей его глаза искали знакомую походку, улыбку и это очаровательное лицо. Он искал её. Казалось, ещё минута, и он не выдержит: выбежит в эти двери и сам побежит её разыскивать. А когда найдёт, то горячо поцелует, прижмёт к себе и уже никогда не выпустит из своих объятий…

"Первая девушка"